Стон и шепот  - Стелла Грей

– Ты споешь сегодня для меня, Ева? – спросил я, зная, что теперь никогда не смогу просто прийти и взять. Мне будет важно слышать разрешение на дальнейшее.

Она озадачилась всего на мгновение, пока не поняла весь смысл моей аллюзии.

– Да, – прошептала она, и я вздрогнул от этого медленного придыхания.

Тут же подался вперед, жадно целуя и наслаждаясь каждым прерывистым выдохом девушки. Нажал на плечи, заставляя откинуться на кровать, и навис сверху, опираясь на локти и поедая взглядом открывшуюся картину. Блуза чуть сползла сверху, открывая кружева белоснежного бюстгальтера, а внизу, наоборот, задралась, демонстрируя нежный животик, к которому нестерпимо хотелось прижаться губами.

Зачем отказывать себе в такой малости?

Я спустился ниже, не отрывая взгляда от перепуганных глаз, на дне которых тлело желание, прикусил сосок и усмехнулся, ощутив, как вздрогнуло ее тонкое тело.

– Я скучал, – выдохнул, обдавая горячим воздухом нежную кожу в зоне декольте, почти с наслаждением отмечая то, как она покрывается мурашками. – Очень скучал, Ева-а-а…

Ее имя по-прежнему обладало каким-то волшебным, невероятным действием. Перекатывая его на языке, как редкую сладость, я ощущал, как мои “вкусовые” рецепторы буквально взрываются от запредельного удовольствия, с которым мог сравниться разве что вкус этой женщины. И я безумно хотел вновь почувствовать его на кончике языка.

После длительного воздержания мне хотелось бури страсти.

Но глядя на то, как Ева доверчиво льнет ко мне, запуская пальчики в волосы и постепенно расслабляясь под ласками, я понимал, что сейчас все еще не время для моих желаний.

Время нежности.

Время быть откровенным в чувствах и ласках. Откровенным, но не грубым.

Это далось тяжело.

Тяжело было расстегивать одну за одной маленькие пуговички на ее халатике, ласково прикасаясь ртом к каждому открывшемуся участку кожи. Трусики я все же не удержался и стащил зубами, как некогда и мечтал, параллельно прикусывая бедра Евы, отчего моя сирена вздрагивала и вздыхала.

Мягко разведя в стороны ее ноги, я коснулся взглядом открывшейся розовой плоти, которая уже блестела от соков, и невольно усмехнулся, когда моя скромница неосознанно попыталась свести коленки. Решив, что начинать с главного десерта совершенно неправильно, я приподнялся выше, нежно целуя вздрагивающий от каждого прикосновения животик, и двинулся к груди. Накрыл ртом розовый, пока еще трогательно-мягкий сосок и с силой втянул, с наслаждением ощущая, как он почти мгновенно твердеет.

Пока ласкал языком одну ягодку, рукой скользнул ниже по телу девушки, безошибочно находя влажные складочки. Обвел пальцами клитор и усмехнулся, ощутив, как женское тело выгнулось дугой. А после… после Ева застонала. Низко, томно, длинно… так, что на вибрациях ее голоса трясло уже меня. Это уже не беличья кисть по обнаженным нервам, это разряд высокочастотного тока напрямую в мозг.

И я понял, что сильно себе польстил, когда посчитал, что сейчас смогу долго сводить с ума Еву ласками и не кончить. Меня накрывало.

Она внезапно села и потянулась ко мне, лихорадочно блестя глазами и неловкими рывками стягивая с плеч рубашку. Еще никогда я не избавлялся от одежды настолько стремительно.

Момент, когда я все же смог сжать в объятиях горячее тело Евы, опьянил надежнее выпитого на голодный желудок бокала виски.

Я всегда относился к сексу, как к физиологическому явлению, призванному удовлетворить потребности. И само собой, не видел в нем ничего волшебного или нереального. Такое же пренебрежительное фырканье во мне вызывало словосочетание “заниматься любовью”.

Но сейчас…

Сейчас я понял, насколько раньше ошибался.

Этой ночью, в темноте, наполненной стонами и шепотом, я любил свою сирену.

* * *

Демина Ева

Это был потрясающий день, а после и ночь.

Долгие, томные и очень сладкие. Как расплавленный шоколад, который впервые пробуешь после того, как месяц просидела на диете, ограничивая себя в сладком.

Руслан был моим шоколадом, и я никак не могла им насытиться.

Когда раньше в фильмах я видела сцены, где влюбленные запирались в номере гостиницы и не выходили оттуда сутками, это вызывало во мне ироническую усмешку. Придумают же сценаристы, такого ведь не бывает. А вот теперь поверила, потому что была готова не показываться во внешнем мире еще целую вечность.

Уже после долгого марафона, когда я, мокрая от усталости, лежала на груди у мужчины и он расслабленно водил кончиками пальцев по моей спине, я решилась спросить:

– Расскажешь, что произошло? Я знаю только то, что сообщил Клаус, а он неохотно делится информацией.

Рука Руса на какой-то момент замерла, а после возобновила свое мерное движение.

– Зачем тебе лезть в эту грязь? В ней мало приятного.

Еще месяц назад я бы с ним полностью согласилась, да и сейчас тоже, вот только я туда уже влезла, когда пошла на встречу с Добрыниной. Окунулась в этот чужеродный для меня мир, огляделась и поняла одну вещь: здесь нельзя быть страусом и прятать голову в песок. Нужно владеть любой информацией, когда-нибудь она еще может пригодиться.

– Я просто хочу знать правду, – выдохнула я.

Руслан посмотрел на меня особенно внимательно, а после нехотя заговорил:

– Наверное, стоит начать, как я вообще оказался в том месте, где тебя купил. Есть такой человек – Влад Соколовский. Точнее, уже был и вряд ли ад ему будет пухом. Он владел бизнесом, который я безумно хотел присвоить… Настолько безумно, что оказался слеп и меня обвели вокруг пальца. В общем, Соколовский предложил пари…

Следующие десять минут я, затаив дыхание, слушала подробности грязной, но очень элегантной аферы.

Ведь если бы у Руслана не оказалось в рукаве сразу двух джокеров немецкого происхождения, то совершенно не ясно, чем дело бы кончилось.

По задумке Соколовских, Руслану в клубе обязательно бы понравилось. Прославившийся в своих кругах как человек жестокий, но при этом не имеющий определенного удовлетворения в сексе, Коршунов сам дал оружие своим врагам. Соколовский-старший был уверен, что Руслан будет в восторге от жестокой забавы на смерть с ничего не понимающей жертвой. А дальше видеофиксация, шантаж или тюрьма.

Руслан немного поломал им план в момент, когда выкупил меня. Никто даже не думал о подобном исходе, оттого управляющего клуба, продавшего меня за полмиллиона долларов, никто не предупредил, что этого делать не стоит.

Услышав эту сумму, я несколько раз переспросила у Коршунова, точно ли в долларах была сделка. Потому что у меня даже руки занемели от осознания своей новой цены. Это не в рублях, как я считала изначально.

В итоге в дело пошел план Б. Руслан ведь проиграл Владу Соколовскому спор на абсолютную безделицу: машину и виллу на уикенд. Как выяснилось позже, на машине Влад в те дни особо даже не ездил, она была отогнана на один из автосервисов его отца, где за два дня был сделан идеальный дубликат ключей. Они сыграли свою роль позже…